Новый роман легендарного Салмана Рушди, вошедший в шорт‑лист Букеровской премии 2019 года и ставший одной из лучших книг года по версии журнала Time. Как известно, «Дон Кихот» Сервантеса обзавелся первым «неофициальным» продолжением необычайно быстро, сразу после выхода в свет первой части. Сам писатель, возмущенный этим фактом, был вынужден пойти на истинно постмодернистские меры, заставив персонажей второй части романа активно обсуждать и высмеивать так называемого «Лже‑Кихота». «Кишот», новый роман Салмана Рушди, — не продолжение и не стилизация, а очередной оммаж великому испанцу, встающий в один ряд с романами Филдинга, Диккенcа, Гоголя, Флобера и многих других. «Высокий человек с несколько, пожалуй, вытянутой фигурой, как на картинах Эль Греко или в скульптурах Альберто Джакометти», — именно так описывает своего «Кишота» рассказчик, пишущий под псевдонимом Сэм Дюшан, «осевший в Нью‑Йорке писатель индийского происхождения». Роману Рушди, как и оригинальному «Дон Кихоту», присущи сложные нарративные стратегии, благодаря чему коммуникативное пространство текста создается сразу несколькими «авторами». Только рассказ о странствиях Рыцаря Печального Образа по землям Испании превращается у Рушди в авантюрное путешествие через всю Америку, Дульсинея становится телезвездой Салмой Р., а верный оруженосец Санчо Панса — воображаемым сыном Санчо.

Сэм Дюшан, автор шпионских романов, вдохновившись бессмертным шедевром Сервантеса, придумывает своего собственного Дон Кихота и нарекает его Исмаилом Смайлом. Этот Кихот, или Кишот — так звучит имя испанского героя по‑французски и, кстати, вероятно именно так оно произносилось во времена самого Сервантеса, — превращается у Рушди (или Сэма Дюшана?) в бывшего менеджера по продажам в американской фармацевтической компания «Смайл». И Кишот этот увлечен отнюдь не рыцарскими романами, он — настоящий фанат телевидения, влюбленный в телезвезду Салму Р. Стремясь добиться благосклонности своей американской Дульсинеи, Исмаил Смайл отправляется в путешествие через всю Америку — разумеется, не один, а в компании своего воображаемого сына Санчо.